Отчет о бое от Boxing News
Самый прибыльный бой в истории бокса завершился одним из самых спорных решений в этом виде спорта. Шугар Рэй Леонард, вопреки прогнозам и несмотря на все еще впечатляющие навыки легендарного чемпиона в среднем весе Марвина Хаглера, стал десятым человеком, завоевавшим мировые титулы в трех разных весовых категориях.
Леонард, бывший чемпион в полусреднем и первом среднем весе (WBA), положил конец семилетнему господству Хаглера в среднем весе, одержав великолепную, но яростно оспариваемую победу раздельным решением судей. Бой проходил перед 15 000 зрителей в Caesars Stadium в Лас-Вегасе и собрал, по оценкам, около 300 миллионов телезрителей по всему миру 6 апреля 1987 года.
Леонард (11 стоун 4 фунта) выходил на ринг всего один раз за последние пять лет, и ко времени боя ставки против него в Лас-Вегасе выросли до четырех к одному.
Риск оправдался блестяще, хотя я не могу согласиться с вердиктом, особенно с нелепо широким счетом 118-110, который судья Хо Хо Герра из Мехико присудил новому чемпиону, отдав Хаглеру всего два из 12 раундов.
Второй голос в пользу Леонарда отдал судья Дэйв Моретти, 115-113, в то время как третий судья, Лу Филиппо, посчитал 115-113 в пользу Хаглера (11 стоун 4 1/2 фунта). Мой счет был 116-113 в пользу Хаглера, или 7-4-1 по раундам.
Хаглер резко высказался о судействе: «Леонард подошел ко мне в конце и сказал: «Ты победил, мужик, ты меня побил». Но я подумал – подождем. Это Лас-Вегас, город больших ставок. Они уже делали так со мной раньше с Антуофермо». (Первая попытка Хаглера завоевать титул была против Вито Антуофермо в этом же городе в 1979 году, когда была зафиксирована ничья).
Леонард, не получивший никаких видимых повреждений, за исключением небольшой припухлости вокруг левого глаза, дал свою пресс-конференцию раньше Хаглера, поэтому его не смогли спросить, признал ли он, как утверждал Хаглер, свое поражение на ринге.
Конечно, ничто в его словах на конференции не говорило об этом.
Вторая конференция была запланирована на утро вторника по местному времени, после того как выпуск ушел в печать.
«Это то, что я сказал, что сделаю, и я сделал это», – сказал он. «Дело было не в титуле – просто победить Марвина Хаглера было достаточно.
«Сегодняшний вечер – особое достижение для меня. Этот бой значил для меня целый мир. Я хочу поблагодарить Марвина Хаглера за то, что дал мне шанс войти в историю. Моя стратегия заключалась в том, чтобы «уколоть и убежать», бить и отходить, дразнить и расстраивать, и это сработало».
Хаглер ответил, сказав: «Леонард дрался как девчонка. Я действительно думал, что они должны были снять очки за все эти удержания и захваты. Его удары ничего не значили.
«Я выложился по полной. Я сохранил свой пояс. Я не могу поверить, что они отняли его у меня. Чемпион не должен проигрывать раздельным решением судей».
Этот бой должен был состояться пять лет назад, до того, как Леонард был вынужден уйти на пенсию из-за травмы глаза. Ни один из них уже не был так хорош, как раньше, но вместе они все же показали чемпионский бой, который оправдал весь ажиотаж и гарантию в 23 миллиона долларов, которую они разделили.
Бой разделился на две части: Леонард выигрывал ранние раунды, а Хаглер перехватил инициативу и доминировал, начиная с пятого.
Преимущество Леонарда неуклонно сокращалось – по крайней мере, по моей карте – и к 10-му раунду исчезло.
Но это всегда была захватывающая тактическая битва, даже если в ней не было той огненной ярости, которую Хаглер демонстрировал в своих эпических победах на этом ринге над Томасом Хирнсом и Джоном Мугаби.
Раздельное решение в пользу Хаглера в бою против Роберто Дюрана, пожалуй, является лучшей параллелью. Дюран, главный соперник Леонарда в их полусреднем весе, вел бой в той же умной, контратакующей манере, изматывая Хаглера постоянным движением и превосходной защитной техникой.
Но Леонард не просто пытался «избежать неприятностей»: он продемонстрировал чемпионскую железную волю и мужество, когда это было необходимо, а некоторые из обменов ударами на ближней дистанции были захватывающими по своему качеству и ярости.
Всякий раз, когда ему было больно, как, например, в пятом и девятом раундах, Леонард всегда находил в себе силы ответить чем-то особенным, чтобы перехватить инициативу у своего противника, и это признак настоящего великого чемпиона.
Разрушительное воздействие долгой карьеры заметно в действиях Хаглера. Исчезла острота ударов, которые уничтожили Хирнса, Тони Сибсона, Мустафу Хамшо и всех остальных претендентов, которых он побеждал на протяжении семи лет своего правления в дивизионе.
Но даже 70 процентов от былого величия – это все еще грозная сила, и вполне возможно, что это горькое поражение может вдохновить его на последний всплеск блеска в матче-реванше, который, безусловно, неизбежен.
Было бы обидно, если бы такая великолепная чемпионская карьера закончилась на такой минорной ноте, хотя лас-вегасская публика, которая никогда не питала к нему теплых чувств, несмотря на несравненное зрелище, которое он предлагал на протяжении многих лет, не испытывала особого сочувствия к бывшему чемпиону.
Леонард всегда был любимцем Америки, еще со времен своей олимпийской золотой медали в 1976 году, и симпатии толпы были очевидны с того момента, как претендент выскользнул сквозь канаты в своей короткой куртке-накидке.
Долгое ожидание начала боя, должно быть, было адом для Леонарда, и напряжение проявлялось в быстрых, почти украдчивых взглядах, которые он бросал на чемпиона во время предварительных процедур.
Хаглер, всегда хладнокровный профессионал, даже не смотрел на Леонарда, пока они не вышли в центр ринга для инструкций рефери Ричарда Стила, и даже тогда не было никакой ерунды с «гляделками», которая стала таким утомительным ритуалом в наши дни.
Леонард и Хаглер были в приятельских отношениях до того, как бой был назначен, и в любом случае они слишком уважали друг друга как профессионалы, чтобы считать необходимым такое битье себя в грудь.
Леонард заранее признал, что не сможет причинить вреда Хаглеру. «Если я собираюсь победить, я должен перебоксировать его», – сказал он. «Я никак не могу надеяться нокаутировать такого человека».
Его стратегия была ясна с первого гонга… двигаться и джебить, и не ввязываться в драку. Он позволил Хаглеру преследовать себя в первом раунде, чемпион с бритой головой постоянно переключался с левосторонней стойки на правостороннюю, но был одинаково безуспешен в обеих стойках, поскольку Леонард набирал очки на отходе и связывал его, когда они сближались.
Хаглер нанес свой первый стоящий удар в начале второго раунда, левый хук в голову, и глаза Леонарда расширились, как будто от испуга.
Хаглер пытался бить правые в корпус, когда сближался, но Леонард всегда быстро связывал его и отходил, набирая очки быстрыми рывками.
Раунд закончился энергичным обменом хуками, и Хаглер злобно посмотрел на него, прежде чем повернуться к своему углу.
Хаглер начал третий раунд снова в левосторонней стойке, хотя большую часть предыдущих двух раундов боксировал в правосторонней.
Он пробил несколько солидных джебов и вложил двуручные хуки всякий раз, когда прижимал Леонарда к канатам. Но претендент всегда быстро уходил из опасной зоны, и его работа ног иногда заставляла Хаглера теряться.
Леонард нанес пару четких комбинаций на отходе, но постоянное давление Хаглера принесло ему равный счет в раунде по моей карте.
Но его разочарование росло. Уже чувствовались отголоски деморализации Дюраном Леонардом в Новом Орлеане – хотя было немыслимо, чтобы Марвин Хаглер когда-нибудь сказал «No mas».
Хаглер сильно промахнулся правым и левым в начале четвертого раунда, а Леонард нанес быстрый правый вблизи, а затем нанес удар справа ниже пояса.
Но Хаглер, всегда образцовый профессионал, не стал жаловаться.
Бой пока складывался лучше, чем Леонард когда-либо мог себе представить, и его растущая уверенность проявилась, когда он замахнулся эффектным правым (точно так же, как против Дюрана) и чисто попал.
Когда Хаглер попытался перейти в контратаку, Леонард просто отошел, опустив руки и покачав головой. Это была грамотная психологическая война, и он понял, что она работает, когда разочарованный Хаглер что-то крикнул ему, когда они отвернулись на гонг.
Но бой резко изменился в пятом раунде, одном из двух раундов, которые судья Герра счел возможным отдать чемпиону. Хаглер пробил пару правых в начале, а затем заставил Леонарда остановиться и обменяться ударами.
Леонард попытался ответить, но Хаглер заблокировал удары руками и перчатками (как он делал со многими атаками Леонарда).
Леонард заставил его сильно промахнуться в углу, нанес хороший встречный левый хук, но затем был потрясен мощным левым хуком от Хаглера и, казалось, попал в беду, когда Хаглер обрушил на него два правых, а затем прижал к канатам двуручной атакой.
Леонарду было больно, он уклонялся и нырял как мог, прежде чем собраться с силами и ответить ударами в последние секунды раунда – но Хаглер совершил прорыв, и они оба это знали.
Это был первый кризисный момент для Леонарда, и он преодолел его как чемпион, вернувшись, чтобы взять шестой раунд острыми контратаками и блестящей защитой у канатов.
Он заметно замедлился, и я подумал, что удары по корпусу, которые Хаглер наносил при каждой возможности, возможно, начали сказываться.
Напор Хаглера начался с седьмого раунда, и я отдал ему каждый раунд с этого момента. Леонард добился своего первого успеха в раунде хорошим левым хуком. Но Хаглер сразу же вернулся и ненадолго поставил Леонарда в затруднительное положение у канатов, прежде чем тот восстановился и ловко развернул Хаглера.
Превосходство чемпиона в силе проявилось, когда он снова прижал спину Леонарда к канатам, игнорируя контратаки Леонарда и нанося удары по корпусу.
Леонард сделал «шаффл Али», но Хаглера это не впечатлило, и он потряс претендента мощными левыми хуками.
Рефери Стил (который вел бой с тихим авторитетом) взял тайм-аут в начале восьмого раунда, чтобы перевязать шнуровку перчатки Леонарда, но передышка ничем не помогла претенденту, поскольку Хаглер прижал его к канатам джебами и хуками.
Левый глаз Леонарда начал опухать, но он собрался и нанес левый хук в сторону головы Хаглера, от которого в ночной воздух полетели брызги.
Хаглер оттеснил его обратно к канатам, и Леонарду пришлось встать и обменяться ударами с ним в последние полминуты раунда.
Девятый раунд, возможно, был лучшим раундом боя. Леонард начал с жесткого левого хука, а Хаглер обрушился ударами по корпусу на ближней дистанции, прижал его к канатам и ужалил парой левых хуков.
Леонарду было больно, и он отступил к своему углу. Хаглер прижал его там продолжительной двуручной атакой, прежде чем Леонард, теперь дерущийся с открытым ртом и выглядящий уставшим, собрал последние силы для еще одного рывка, который, наконец, заставил Хаглера отступить.
Леонард, казалось, был близок к истощению в 10-м раунде, боксируя на плоских ногах и просто подставляя перчатки, а не нанося удары с какой-либо силой, в то время как Хаглер держал его под неустанным давлением.
Когда обычно безупречный Леонард грубо промахнулся размашистым правым в конце раунда, меня посетила мысль, что он так устал, что Хаглер может даже остановить его в 11-м раунде.
Но вместо этого Леонард встал на носки, танцуя по периметру ринга с опущенными руками, дразня чемпиона, а затем поймав его двумя великолепными левыми хуками.
Но он не смог поддерживать эти усилия (хотя все три судьи увидели это по-другому и отдали раунд Леонарду).
Леонард поднял обе руки вверх в приветствии, ожидая начала последнего раунда, а затем поймал Хаглера быстрой комбинацией в голову, разговаривая с ним, когда Хаглер попытался оттолкнуть его назад. Хаглер нанес два левых хука, затем Леонард ловко развернул его и начал ослепительную контратаку.
Они ненадолго обменялись ударами, прежде чем Леонард оторвался и снова «сел на велосипед», танцуя назад, в то время как часть толпы освистывала его неодобрительно.
Леонард угрожающе помахал правой перчаткой, а Хаглер передразнил его тем же жестом, прежде чем напоследок сказать свое слово левым хуком, который отправил Леонарда в его угол за секунды до гонга.
Последовало долгое ожидание объявления вердикта, за которым последовал обычный хаос. Хаглер ускользнул почти незамеченным, в то время как Леонард наслаждался моментом.
Это был печальный момент для завершения великолепной карьеры, но, надеюсь, история будет добрее к Марвину Хаглеру, чем судьи из Лас-Вегаса.
